— Тогда, может быть, он прав и насчет одежды? Нили вздохнула.

— Ну ладно, пускай выберет мне костюм к дебюту в ночном клубе. Он должен быть скроен по особой модели. Зик хочет, чтобы я станцевала и немного подвигалась в нескольких номерах. Но от этого пальто я не откажусь ни за что…

На следующей неделе она отправила пальто своей сестре вместе с платьем из ярко-красной тафты и шестью новыми платьями, которые она купила сразу же после премьеры «Небесного Хита». Зик заставил ее купить вечернее платье для дебюта, два шерстяных платья на каждый день и сшить на заказ темно-синее пальто. Нили с отвращением смотрела на свой скудный гардероб. Она по очереди носила эти два платья, боясь есть в них: одноединственное пятно, и, считай, половина гардероба вышла из строя.

— Представь себе, я выложила за него сто двадцать пять монет, — говорила она Мэлу, аккуратно расстилая салфетку у себя на коленях, обтянутых голубой шерстяной тканью. Они сидели в «Сарди», здесь для Нили теперь оставляли самый лучший столик, чему она не переставала поражаться.

— Выглядит оно элегантно, — отметил Мэл. — Но уж, конечно, не на такую сумму.

— Зик говорит, что я должна создать свой имидж и всегда соответствовать ему на людях.

— И какой же имидж должно создавать это платье? Она пожала плечами.

— А я почем знаю? Вот тебе оно о чем говорит? Ты же колледж окончил.

Откусив сандвич, Мэл задумчиво и критично осмотрел ее новое платье.

— Ну-у, восходящей юной звездой Бродвея ты в нем не выглядишь, это уж точно. Скорее, старшеклассницей. Да-да, именно так — будто ты прямиком из какого-то привилегированного колледжа.

— Это хорошо?

— Не знаю" дорогая. Я люблю тебя в любой одежде… даже в том ужасном ярко-красном произведении портновского искусства.

— Мэл! Ты ни разу не говорил мне, что мое платье из тафты тебе не нравится.

— Ты была в нем, когда мы впервые встретились с тобой, и я не хотел оскорблять твои чувства.

— А мое черное пальто с воротником из рыжей лисицы?

— Ну-у, оно и в самом деле выглядело совершенно заурядным… и немного старило тебя.

— А это простое синее пальто, оно что — незаурядное какое-нибудь?

— Не знаю, дорогая, но, по-моему, оно как раз для тебя. Уж что-что, а вкус у гомиков отменный.

— О-о, ну ладно. — Она вздохнула и осторожно откусила сандвич.

март 1946

Никто даже отдаленно не предполагал, что первое сольное выступление Нили произведет такую сенсацию. Анна пришла с Лайоном и Генри. Дженифер сидела за большим столом в другом конце зала с Тони Поларом, его сестрой, сценаристами и несколькими спонсорами. Элен Лоусон явилась с помощником режиссера.

Она помахала рукой Генри, Анну же демонстративно проигнорировала.

Выступление началось как типичная премьера в ночном клубе. Газетчики пришли потому, что получили задание. Знаменитости явились для того, чтобы их заметили газетчики. Чего-то необычного никто не ожидал. Подобное не раз происходило и раньше: никому не известная девчонка, пользуясь тем обстоятельством, что шоу с ее участием стало хитом, стремится еще немного подзаработать в дополнение к своему скудному гонорару. Пришли они единственно из уважения к ее одержимости и честолюбию, ушли же, став ее восторженными поклонниками.

Анна не могла поверить своим глазам. Во время выступления она переглянулась с Дженифер, и встретила взгляд, полный восторженного изумления.

Генри Бэллами, затаив дыхание, сдвинулся на самый краешек стула.

Нили была бесподобна. Умело подобранное освещение делало ее детское личико почти красивым, а ее сценический костюм — простая белая атласная блузка с длинными рукавами и короткая темно-синяя атласная юбочка — во всей красе демонстрировал ее великолепные ноги.

Анна была просто поражена, она никогда не замечала раньше ни их, ни ее идеальной фигурки с тонкой талией и подростковой грудью.

— Это звезда, и она ушла от нас, — прошептал Генри. — Боже мой, Лайон, да как же это мы допустили, что она выскользнула у нас прямо из рук?

Лайон сокрушенно покачал головой.

— Да, уж если мы совершаем ошибку, то вселенского масштаба!

— Нили в самом деле великолепна, правда? — прошептала Анна.

— Великолепна — не то слово. Она неправдоподобна. Никто даже отдаленно не может сравниться с нею.

Из-за ажиотажа, возникшего вокруг Нили, жизнь в их квартире превратилась в кромешный ад.

Телефон трезвонил непрерывно, в гостиной брали интервью, проводили фотосъемки, репетировали.

Нили выступила во всех ведущих радиошоу, подписала контракт с крупнейшей фирмой грамзаписи.

Ее добивалась «Метро».

Ее добивалась «Твенти».

А Элен Лоусон перестала с ней разговаривать.

Нили чувствовала себя ужасно.

— Представляешь, она больше со мной не здоровается, — пожаловалась она Анне.

Дженифер усмехнулась.

— Это означает, что ты-звезда. Со мной она по-прежнему сама любезность.

— Я собиралась остаться в этом шоу на следующий сезон, — объяснила Нили. — Но теперь — ни за что. Гилберт Кейс предложил мне заключить с первого июня новый контракт с широкой рекламой и прибавкой — сто долларов в неделю. Но я не могу работать, когда Элен так ко мне относится.

— Да полно, Нили, — рассмеялась Анна, — у вас же нет с ней совместных номеров. Ты просто успокаиваешь свою совесть, потому что с первого июня решила оставить шоу.

— А почему, спрашивается, я должна считать себя чем-то обязанной Кейсу? Я никогда бы не получила эту роль, если бы не ты, Анна… и если бы Элен не испугалась Тэрри Кинг.

Наконец она остановилась на том, что подписала контракт с «Сенчури продакшнс».

— Эта киностудия не такая крупная, как другие, — пояснила она, — но фирма Джонсона Гарриса считает, что для меня это самое лучшее. Две их картины в прошлом году получили награды Академии. Они берут всех начинающих звезд, и я пройду школу становления настоящей звезды.

Мэл отнесся к контракту с киностудией без особенного энтузиазма.

— Но это же прекрасно, — убеждала она его. — Я остаюсь в шоу до конца мая. Адель прислала письмо, пишет, что приезжает в середине июня и хочет свою квартиру назад, так что…

— А как же Дженифер и Анна? — спросил Мэл.

— Ну, «Небесный Хит» будет идти еще год. Дженифер останется в труппе, пока не выйдет замуж за Тони, хотя этим, похоже, пока не пахнет. Они только встречаются, а о женитьбе никаких разговоров.

— Но где они будут жить?

— А-а, сейчас с этим легче. Могут временно перебраться в отель «Орвин». За вполне умеренную плату там можно снять приличный люкс.

— А как же мы?

— Поженимся первого июня, как и запланировали.

— Здорово, а я уж думал, что ты забыла. Нили сжала ему руку.

— И укатим на медовый месяц в Калифорнию. Шеф достает мне там дом.

— Шеф?

— Ой, я совсем забыла рассказать тебе о нем, — затараторила Нили. — Он приезжал сюда на прошлой неделе. Это Сирил Бин, но его никто не зовет ни Сирил, ни мистер Бин. Все зовут только Шефом. Милый старикашка лет под пятьдесят, загорелый, с беленькими волосиками. Такой добренький, как папашка. Снимает сейчас для меня большой дом в Голливуде. Три сотни в месяц, зато с бассейном. Только он сказал, чтобы я не вылезала на солнце, а то выступят веснушки. И еще сказал, что если у меня все пойдет в гору и я пробьюсь наверх, то могу заиметь свой собственный дом в Беверли-Хиллз.

— А какая разница?

— Почем я знаю? Может этот — на плохой стороне улицы. Он даже вроде как извинялся за то, что дом в Голливуде. Я прикинулась, что понимаю, о чем он. Ты только представь себе, Мэл: дом с бассейном!

— Нили, — Мэл протянул руку и сжал ее ладонь. — Ты знаешь, я люблю тебя…

— Да, Мэл, и с самого начала я буду получать тысячу в неделю! Только подумай, сколько у нас будет денег.

— Нили… но ведь шоу Джонни Мэллона поставлено в Нью-Йорке.

— Завязывай с ним.

— Как, прямо сейчас?

— Мэл, ты с ума сошел? Ты же получаешь у него всего две сотни в неделю.